Зимний лес прекрасен. Из окна.

На крайняк на прогулке. И то если рядом с тобой обалденная самочка. Тогда да, тогда прекрасен. «Мадемуазель, взгляните на эти звезды – они так же прекрасны как и Вы! А эта луна? Она освещает Вашу красоту! И в этом блеске слепнут все зрячие мира сего!» Какая чушь..

Короче, «тиха украинская ночь, но сало лучше перепрятать!».

Как место для ночлега зимний лес отвратителен: холоден, опасен, темен и очень неудобен.

Волку было не привыкать: он вырыл в снегу норку, уютно свернулся калачиком и грел сам себя. Царевичу повезло меньше. Опыта в борьбе с холодом у него не было, поэтому он сидел вплотную к костру и кутался в меховой тулуп. Не помогало.

 - Пёся, мне кажется, что в следующий раз стоит на ночлег остановиться в какой-нить деревушке.

 - Еще раз назовешь меня Пёсей, лишу возможности заводить потомство.

 - Ну ты же меня щенком зовешь! Мне это тоже не нравится.

 - А у нас весовые категории разные. Так что, нравится-не нравится, спи, моя красавица.

 - Не могу. Холодно. – Иван зябко поежился. – Как ты можешь спать в такой дубак?

 - Не можешь, сходи в туалет. Хе-хе. Отморозь детородные органы без моего участия. И вапще, ты эту кашу заварил, так что терпи. Сидели бы щас у печи и в ус не дули б.

 - А мечты? А слава? А деньги? – царевич пытался отстоять высокие идеалы, Серый презрительно ухмылялся. – И вапще у тебя грязь на носу.

 - На каком? – сонно, спросил волк и резко открыл глаза.

 - Мда… - протянул царевич – «и она стыдливо прикрыла личико ушами..»

Они одновременно захохотали. Напряженность куда делась, вернулись старые добрые времена походных приключений.

Хохотали долго и со вкусом.

 - Слушай, давно хотел тебя спросить -  а про красную шапочку правда? – смех немного согрел и мироощущение царевича стремилось к позитиву.

 - Смотря что…- дипломатично ответил Серый и почему-то смутился – Ванька, а ты анекдот про красную шапочку знаешь?

 - Ты мне зубы-то не заговаривай – заржал Иван – давай свой анекдот.

 - Приходит, значит, Красная шапочка к бабушке, стучится в дверь. Мол, открой, бабушка, это я. А из-за двери такой старческий скрипучий голос «Дерни за веревочку, деточка, дверь и откроется!» На что девка срывает с себя шапочку, кидает ее на землю и орет: «Бабка, дура! Растяжку сними!»

Отсмеявшись, Иван-царевич прислушался к тишине и уловил едва слышимое пение птички. И почувствовал душевный порыв сделать что-нить приятное. Или хотя бы сказать. Например, этой серой морде.

 - Хорошо-то как! Птичка поет… Соловей…

 - Угу.. Хохлатый питохуй это, а не соловей. – Волк опять заржал. Глаза царевича расширились: - Кто???????????????

 - Хохлатый питохуй. Птичка такая есть.

 - Брешешь!!! – смех рвался наружу, говорить было трудно.

 - Да вот те крест, не брешу! Ты в своей жизни хоть что-нить, кроме букваря читал? А я всю твою библиотеку прошерстил. Там целая книжка есть про этих питохуев.

 - Гм… Вернемся – покажешь!

 - Покажу, покажу. Если вернемся. Надо и вправду о деревне задуматься. А то до Кащея я дотащу двух отморозков. Причем, в прямом смысле этого слова. Хотя это неплохая мысль: заморозить тебя и скормить Кащею. Он сдохнет от отравления.

 - Очень смешно. Вапще, я думаю, надо к Яге наведаться. Она на него давно зуб вроде точит.

 - Канешна точит. Я б тоже точил. Там такая неприятная для женщины любовная история… Яге за терпение надо памятник ставить. Хотя, зная эту стерву, ставить лучше посмертно.

 - Можно и посмертно. Выпытать как убить злодея и порешить!

 - Добрый ты…

 - Я не добрый. Я замерзший. – серьезные темы грели явно меньше, чем смех. Поэтому настроение Ивана падало со скоростью авиалайнера, потерпевшего крушение.

 - Ладно, залезай ко мне. Погрею, так и быть.

Царевич вскочил, в один прыжок преодолел расстояние между ним и волком, нырнул в нору и прижался к меховому боку.

 - Тепло. Хорошо.. А хочешь я тебе что-нить приятное сделаю? – интимным голосом спросил он.

Серый от такого счастья шарахнулся на другой конец норки, вжался в снег и замер.

 - Да ладно тебе! Я ж шучу… Я вапще колыбельную имел ввиду.

 - Ну и шутки у вас, поручик! Ты смотри аккуратнее. А то ведь можно и клыками по самому дорогому получить.

 - Угу.. – засыпая пробормотал Ваня.

Иван открыл глаза. Напротив него сидела кошка. Большая, черная, зеленоглазая. Иван закрыл глаза обратно. Подождал немного, открыл один. Кошка продолжала сидеть на том же месте. Кажется, она вапще не пошевелилась. «Блин, не пили ж вчера!» - подумал царевич, а вслух сказал:

 - Ух ты… Кис-кис-кис…

 - Сам ты «кис-кис-кис», придурок! – нахально ответила кошка.

Царевич икнул, снова закрыл глаза. Открыл. Ничего не изменилось.

Он оглянулся. Волка не было.

«Сожрала, тварь!» - в глазах потемнело. Он выхватил меч из под тулупа и ринулся на кошку. Та прыгнула из положения сидя, примяла парня к земле и тихонька рыкнула.

 - Кыся, не хами. – родной голос Серого был как никогда кстати. – Вань, ну че ты разлегся? Ехать надо! Кста, знакомься, это Кыся. Она с нами до бабы Яги сходит. Кыся, да отпусти ты его, кошачьих Богов ради! Из графика выбиваемся!

 - Хиленький у тебя дружок, псина… - кошка лениво стекла с тела побледневшего Ивана и приняла прежнюю позу. – Кащей его плевком перешибет.

Ваня поднялся, отряхнулся и сердито глянул на необычно довольного волка.

 - Мне кто-нить объяснит, что здесь происходит?!

 - Вань, ты не кипятись. Я ж те объяснил: в нашем полку пополнение. Это – Кыся. Кста, как потенциальный боец, весьма полезное приобретение!

 - Даже не думай, псина. С Кащеем драться не пойду! До Яги мне с вами по пути, а там адью, амигос!

 - Короче, Вань, не волнуйся. Все в норме. Завтракай и выдвигаемся.

 - А вы есть не будете?

 - А мы уже. – Кыся хищно ухмыльнулась. – Жратва в котелке.

Царевич снова посмотрел на волка. Тот был абсолютно спокоен. Ну ладно. Завтрак так завтрак. Юноша быстро схомячил свою порцию, сел на испуганного коня и тронулся. Волк и кошка что-то увлеченно обсуждали, но говорили так быстро, что Иван ничего не мог разобрать. В итоге, волк приноровился к шагу коня, а кошка куда-то убежала.

 - На разведку пошла. – объяснил Серый.

 - Рассказывай давай! – рявкнул на того царевич.

 - Ну короче.. Ты спал, вокруг все тихо было. Ну я и решил прогуляться. – волк покраснел – ты ж понимаешь… ну, мы с тобой все по подвигам… У тебя-то хоть жена есть! А я? Попробовал как-то улучшить породу твоих охотничьих, но как-то не то…

 - Чтоооо??????

 - Че ты орешь-то? Хорошенькие сучки, но собаки… Их покорность ничем не перешибешь.. – волк покраснел еще больше – не, ты не думай, что я мазохист какой..

 - Ты лапал моих охотничьих псов???

 - Че псов-то сразу? Сук только. Говорят, одна от меня даже родила.

 - Да ты! Ты понимаешь, что они.. у них ПОРОДА! Это ты можешь понять, кретин?!

 - Ой, я тебя умоляю! Какая там порода?! Херовая у тебя там порода! А я улучшил.

 - Ладно, потом разберемся. Рассказывай про кошку.

 - Ну в общем, отлучился я..Возвращаюсь, смотрю она к тебе втихоря подбирается. Сожрать хочет! Ну я и спросил: «Девушка, отравиться не боитесь?». А она вдруг ответила. – волк опять покраснел. Видимо, о содержании ответа лучше было не спрашивать. – Ну, разговорились немного.

 - Это понятно. На фига ты ее с нами потащил?

 - Не стратег ты, Вань, не стратег. Во-первых, три головы лучше, чем две. А во-вторых, ты ее габариты видел? Уговорим до Кащея прогуляться – считай, что появились шансы на победу.

 - Хорошо. Допустим. Но что делает кошка в зимнем лесу?

 - Я не кошка, я пантера! – рявкнула, неизвестно откуда появившаяся Кыся.

 - Да какая разница! – огрызнулся Иван – Пантеры в зимних лесах вапще не живут!

 - Хохлатые питохуи тоже! – вставил свои пять копеек волк, за что на ходу получил увесистый пинок от Кыси.